Владимиръ - федеральный патриотический журнал
Историко-духовное возрождение

Консервативный разворот России

«Теперь или никогда»

Общеизвестно, что в Конституции нашей страны закреплён закон об идеологическом многообразии и запрете официальной государственной идеологии.

После развала СССР в общественное пространство открыто протаскивалась и закреплялась совершенно определённая идеологическая надстройка ‒ неолиберальная модель жизнеустройства, входящая в конфликт с естественным базисом, фундаментом нашего общества. Публичный дискурс, отданный на откуп в руки политтехнолога и рекламщика, с успехом воспроизводил новый тип человека, методично вживляя под кожу русскому самосознанию вещи: западноевропейский индивидуализм, laisswz-faire (государственное невмешательство), культ потребления и другие чуждые русскому духу понятия и идеи.

Иными словами, экспорт западных установок и идеалов на русскую почву повергнул страну в аморальное состояние. Эти самые Западные нормы, скрестив мечи русской Традицией ‒ православием, русской культурой, ментальностью, самоидентичностью. Поэтому с неолиберальной точки зрения Традицию нужно вырвать, осмеять, дабы поверх народа, лишенного национального сознания взрастить часть глобального общества. На людей, особо несогласных с диктатом рынка и ценностями Запада было ловко набито клеймо ретроградов.

Подобная позиция является уничтожением политических оппонентов ‒ настроенных патриотически сторонников русского консерватизма. В непримиримом антагонизме прорастал новый виток исторического противостояния двух типов мышления: либерально-демократического и консервативного.

Консерватизм не возникает в условиях исправного и ограниченного государства и общества. Он появляется как опора для раненого организма, дающая возможность собрать все силы в кулак и выйти победителем из исторической схватки.

Даже английский культуролог и социолог XX века В.А. Тойнби, описывая природу становления русской православной цивилизации, отмечал, что её развитие было предопределено постоянным давлением, чередой суровых внешних вызовов.

Консерватизм не отрицает прогресс и не является декоративной реконструкцией Золотого века. Русский консерватизм готов принимать любые вызовы времени и давать на них самые современные ответы. Развитие должно происходить эволюционно, ограниченно и поступательно ‒ путём реформ. Главное условие ‒ ориентация на непреходящие ценности, кристаллизованные в народной мысли.

Вечность, в отличие от меняющегося духа времени (особенно от моды), играет на стороне консерватора. Консерватизм, как правило, носит охранительный характер: мешает утопическим стремлениям «светлого будущего» выдернуть корни дерева жизни, которые питают все элементы общественного организма. Так что же всё-таки следует сохранять?

Отличительная черта заключается в допущении множественной природы мира (исключение представляет американский консерватизм, выступающий за глобальную гегемонию США). Каждая цивилизация имеет свой вектор развития, обусловленный самобытностью народов ‒ мыслей бога. Прогресс, писал Н.Я. Данилевский, не в том, чтобы убежать сломя голову в одном направлении, а в том, чтобы исходить всю землю в разные стороны. Он же в книге «Россия и Европа» (1869) подверг тщательному рассмотрению и опровержению фигуру «общечеловека», которую беспрестанно декларирует бо́льшая часть «европейских партнёров». У каждой цивилизации ‒ свой тип человека, который имеет полное право на существование в границах своего жизненного мира. Разгадка этого интереса к фигуре другого кроется в подлинном уважении себя, собственного культурно-исторического наследства.

Таким образом, чертой, которая объединяет консерваторов большинства стран, является защита различий. Отсюда общее желание воссоздать многополярную модель международных отношений, супротив однополярному универсализму.

Традиционное сознание оперирует чёткой иерархией: Бог ‒ Царь ‒ Отец. Каждый находится на своём месте и выполняет свои прямые обязанности. Монарх отвечает перед богом за свой народ, отец ‒ за свою семью.

Ещё Аристотель писал о необходимости последовательной социализации граждан из частной сферы в общественную. Современный человек проходит социализацию поэтапно: семья, детский сад, школа, спортивные секции, церковь. Он помещается в исторический, культурный, языковой и мировоззренческий контекст и формируется внутри него.

Человек умирает, а государство остаётся; род продолжается, народ живёт. Потому общество мыслится выше индивидуума ‒ так мыслят консерваторы. Противоположная идея лежит в основании либерального мировоззрения.

Кто же такой индивидуум с точки зрения консервативной философии? Взгляд на природу человека осуществляется с позиции антропологического реализма (в противовес либеральному оптимизму). «Homo homini lupus est» ‒ «человек человеку волк» ‒ известный латинский афоризм, указывающий на эгоистичность и потенциальную злонамеренность индивидуального начала. Хороший человек ‒ это не данность, а задание. Человек наделён Логосом, разумом, пользуясь которым, совершает персональный выбор между добром и злом.

Тотальные войны XX века показали, что группа неподготовленных до этого людей, получив в свои руки избыток власти, может представлять серьёзную угрозу для всеобщего существования. Человек, прежде всего, является частью своего народа; народ же, в свою очередь, скрепляет сакральной связью не только настоящие, но и прошлые и будущие поколения людей. Поэтому, опираясь на накопленную мудрость предков, необходимо оберегать заботой потомков. Только в гармонии этих связующих отношений и может родиться человек, который «звучит гордо».

Русское пространство и время испокон веков играли злую шутку со смельчаком, который отважился стать независимым индивидуумом, намеренным, подобно одному из героев И.С. Тургенева, Е. Базарову, воспитать себя самостоятельно. Бескрайние просторы Руси поглощали любого, отбившегося от своей общины, народа и традиции. Интересно, что в древней Греции такого человека называли идиот.

Погружаясь в глубину Русского Мира, можно назвать константы, золотой нитью прошедшие сквозь пыль веков. Это коллективизм, который с древних пор сложился внутри русской общины и воплотился в славянофильской идее Соборности, византийском наследии, давшем Руси письменность, культуру и веру. Можно придерживаться различных религиозных взглядов, но отрицать главенствующую роль Православия в становлении Российского государства невозможно. Церковь ‒ это надёжный социальный институт, скрепляющий народ едиными представлениями о морали, порядке, укладе жизни. Православная вера, существующая на Руси больше тысячи лет, вынесла на своих плечах радости и горести нашего народа. Третий Рим стоит и сегодня, по-прежнему являясь крепостью перед лицом мирового нигилизма.

Несомненной ценность консерватизма выступает сама история русского народа, в борьбе с которой сегодня объединяются либералы и псевдопатриоты: первые без конца ищут источники для дискредитации великих побед России в Великой Отечественной войне, вторые сами создают источники, искажая великую тысячелетнюю историю и историю последних веков.

Русская классическая литература заслуживает отдельной страницы в конструировании народной идентичности. Способность великих писателей поднимать фундаментальные вопросы человеческого существования, позволяет проявить самостоятельность читателю, который прикасается к вечному, действительно важному.

Русскому народу нет никакой необходимости выдумывать историю, делать культурную «прививку», присваивать открытия, перенимать модель воспитания и вымаливать ресурсы. Наша традиция сильна и богата, она в состоянии дать бой и одержать победу над любым противником. Именно поэтому консерватизм сегодня должен быть надлежащим образом осмыслен в самых широких кругах.

«Смысл консерватизма по Бердяеву не в том, что он препятствует движению вперёд и вверх, а в том, что он препятствует падению назад и вниз», ‒ лаконично и доступно выразился В.В. Путин в обращении к Федеральному собранию 12 декабря 2013 года.

Видимость самоотверженной борьбы за права человека вовсе не мешает «просвещённому» европейскому сообществу с большим удовольствием вступать в альянсы с радикальными и неонацистскими группировками по всему миру. Феномен современного либерализма можно небезосновательно идентифицировать как «изощренный реваншистский механизм», внутри которого сформировались слаженные институты лжепотоков, подмены и искажения как многовековой, так и современной истории российского периода.

Усилиями президента, патриотической части интеллигенции и пассионарного народа России запущена кампания против либерально-нацистской коалиции.

В.В. Путин: «Наш долг ‒ помнить, какой ценой досталась Победа в Великой Отечественной войне».

«Россия будет изобличать любые попытки искажения истории Великой Отечественной войны».

«Россия обязана защищать правду о победе над фашизмом».

Взывая к прогрессу, консерваторы тем самым совершают движение спиной вперёд, но это не так, просто потому, что нам нет нужды следовать по чужим рельсам и догонять поезд, который мчится в пропасть, в глобальное Ничто.

«Александр Невский»
Художник Александр Максименко

Русские видят дорогу там, где хотят проехать. Это значит изменяться, оставаясь самим собой; стать частью коллективной истории, которая преобразуется, но остаётся верной себе.

Западный прогресс ‒ это максимизация комфорта, мера приятности. Весь мир в таком ракурсе превращается в огромную мягкую кровать, на которую нужно уложить стерильного от малейшего зачатка мысли потребителя.

Текущий момент определяется сентенцией из романа И.А. Гончарова «Обломов», сказанной главному герою, забвенно пролежавшему на диване десяток лет ‒ «теперь или никогда».

«Наш враг, ‒ пишет современный французский философ А. де Бенуа, ‒ это не идентичность другого, наш враг ‒ это идеологическая система, разрушающая все идентичности».

Добавить комментарий