Существует предубеждение, что консерватор – это противник всего нового, неспособный подстроится под вызовы современного мира и, ввиду этого, ищущий свой идеал в руинах далёкого прошлого. Или, например, человек, предлагающий «оставить всё, как есть» и вечно довольствоваться статус-кво.
Консерватизм может предстать стройной социально-политической философией, только если мы правильно определим его подлинный смысл. Консерватизм не отрицает обновление, новаторство, прогресс, но отрицает абсолютизацию этих процессов и приемлемость революционного пути, целью которого является тотальное уничтожение самой основы общества.
Осознанная консервативная доктрина появляется в конце XVIII-начале XIX в. В Европе появление консерватизма было предопределено событиями Великой Французской революции (1789-1794/1799), идеологи которой, под лозунгами «свободы, равенства, братства», казнили королевскую семью, уничтожили церкви, и, закрепив террористическую диктатуру, провозгласили религиозный культ «верховного существа». Можно сказать, проводя аналогию с сегодняшним днём, что эта революция была первым майданом. Именно с этого момента в Европе наиболее отчётливо начинает проявляться политика двойных стандартов. С одной стороны «права человека», с другой – бесправие. С одной стороны, все равны, с другой – среди всех, имеются, как писал Д. Оруэлл, «более равные».
Такие неоднозначные изменения в структуре общественного сознания не могли пройти бесследно: в результате и возник консерватизм, отстаивающий фундамент традиционного общества, который утопические революционеры решили снести немедленно, в один момент. В России консерватизм проявился в преддверии Первой Отечественной войны, когда Александр I почувствовал необходимость усиления консервативно-патриотического крыла, что в итоге способствовало положительному исходу войны.
Надо понимать, что консерватизм в Европе, Индии и России – будет представлять три разных структуры ценностей, поскольку будет опираться на собственную историческую специфику. Европеец отличается своей ментальностью от русского, и оба они отличаются от индуса. У каждого есть свои плюсы и минусы: для русского будет приемлем один тип поведения, для европейца – другой.
Тем не менее, представляется возможных обозначить общие позиции консерваторов, такие как:
- уважение к религиозной традиции;
- сакральная связь между поколениями: уважение к старшим и забота о младших, память об умерших и труд на благо грядущих;
- эволюционный путь развития, негативное отношение к революциям;
- непрерывность и ценность истории;
- опора на сильное и самодостаточное государство;
- преумножение и сохранение национальной культуры;
- органичное понимание природы мира, как живого существа;
- осознание множественности путей развития человечества – защита цивилизационных различий;
- закрепление лучших черт человека, покоящихся в самосознании отдельно взятого общества;
и др.
Можно долго рассуждать и исследовать накопленный опыт прошлого, но всегда важно уметь применить и адаптировать его к современности. Сегодня как никогда актуальна философия евразийства, которая является одним из направлений внутри консерватизма, и отражает внешнеполитический вектор развития современной России.
Евразийство – это политическая философия, сочетающая в себе элементы европейского (Византия) и восточного (империя Чингисхана) наследия, органично вошедшего, на протяжении истории, в структуру русского народного самосознания. Зародившись в белой эмиграции, в 20-е годы XX в., евразийство резко противопоставило себя Западу, обозначив историческое насаждение западных стандартов в России «романо-германским игом».
Главной целью этого направления является геополитическое объединение большого пространства: во-первых – это воссоединение, в рамках единой империи, народов, которые говорят и думают на русском языке, связывают свою историческую судьбу с судьбой России и являются носителями русской культурной традиции; во-вторых – это поворот к Востоку – союз с «третьей силой», которая отрицает универсализм Запада и его претензию на единоличное мировое господство.
Философия современной Европы базируется на абсолютизации индивидуума, личной воли человека. После того, как немецкий философ Фридрих Ницше провозгласил «смерть Бога», то есть констатировал фундаментальный отход обыденного западного сознания от религиозной традиции, на место бога был поставлен индивидуум, озаряемый ореолом божественной силы.
Исчез общий, внешний авторитет; каждый человек получает право на свою истину – он больше не обязан считаться ни с обществом, ни со своей исторической преемственностью, ни с собственной совестью. Его ценностные ориентиры расплывчаты и меняются исходя из сиюминутных потребностей и желаний. Есть лишь одна незыблемая ценность – возможность обустраивать свою жизнь на основе самостоятельного выбора между добром и злом, прекрасным и безобразным, нормальным и ненормальным.
Утверждается, что «у каждого своя истина»; значит, фашисты имели полное право на военную экспансию и геноцид – реализовывали своё право? Проблема в том, что природа человека не идеальна: он ограничен во времени, пространстве, возможностях; его личный вердикт относительно сущностных категорий мира может быть ошибочен.
В основе слова либерализм лежит английское слово «liberty» – свобода. Характер этой свободы не несёт в себе положительного начала – это не созидательная свобода — это освобождение, «свобода от»: от государства, общества, культуры, религии, семьи, этноса, пола, истории и т. д.
Консерватизм, напротив, утверждает, что у каждого человека есть своя Родина, культура, историческая связь с потомками, естественный пол; и он, как существо социальное и политическое, от них несвободен. Народы не равны, не потому, что кто-то выше, а кто-то ниже, но ввиду того лишь, что они разные. Консерватизму известна фигура «другого», чем неолиберализм не может похвастаться: он подразделяет людей на просвещённых и варваров, плохих и хороших, на «право имеющих» и «тварей дрожащих».
Двадцать лет либеральные СМИ вбивали нашему народу в голову мысль, что называться русским – это фашизм, моветон. Пробуждение, которое инициировала «Русская весна», позволяет людям открыть глаза на истинную сущность нацизма, его прямые корни, его лучших друзей — либералов. Идейная война, которая разворачивается в пространстве общественной мысли, проходит также ожесточённо, как на полях сражений Новороссии, хоть и совершенно в другом формате.
Люди, погибающие на Юго-Востоке бывшей Украины – это не просто жертвы артиллерии, автоматов и миномётов – это, прежде всего, жертвы идеи, которая сформулировала для группы людей необходимость поднять оружие и спустить курок. Поэтому об окончательной победе можно будет говорить, когда радикальный либерализм будет уничтожен как концепт. Когда нам объявлена война – остаётся либо сдаться, либо сразить агрессора.
До сих пор арсенал консерваторов ограничивался щитом, которым они парировали удары разъярённого противника; сегодня, совершая всё новые опасные манёвры, враг не оставляет выбора – приближается момент, когда нужно будет взять в руки оружие, атаковать и помнить: чем сильнее мы оттягиваем тетиву лука назад – тем дальше и сильнее летит стрела.
Следует ещё раз отметить, что консерватизм не отрицает прогресс и не является декоративной реконструкцией «Золотого века» – идеализированного прошлого, лежащего в представлениях большинства народов мира. Поэтому русский консерватизм готов принимать любые вызовы времени и давать на них самые современные ответы. «Смысл консерватизма не в том, что он препятствует движению вперед и вверх, а в том, что он препятствует падению назад и вниз» (Н.А Бердяев).