У нас в гостях Николай Петрович Бурляев ‒ Президент Международного кинофорума «Золотой Витязь», член патриаршего совета по культуре, кинорежиссёр, писатель, народный артист РФ, человек, который внёс необычайный вклад в отечественную культуру.
‒ Эта встреча наша первая, и надеюсь, не последняя, потому что разговор о культуре ‒ это базовый разговор. Мы привыкли говорить всё время о деньгах ‒ «деньги туда, деньги сюда, оппозиция про деньги, власть про деньги, внешние силы про деньги, внутренние про деньги». Деньги, деньги ‒ это важно несомненно, но всё-таки человек ‒ это не только то, что он ест и вообще совсем не то, что он ест. Его отношение к деньгам ‒ это следствие его внутреннего состояния и культура к этому имеет прямое отношение. В связи с этим простой вопрос: «В каком состоянии находится у нас культура сейчас? И что надо делать по этому поводу? Куда двигаться дальше?» Потому что осознание того, что с культурой что-то не так и что необходимо работать в этом направлении ‒ оно настолько очевидно и настолько остро, что медлить дальше уже невозможно.
‒ Осознание того, что что-то не так в нашей культуре не только у Вас и у меня, но и у подавляющего большинства нормальных граждан России, которые видят деградацию нашей культуры, год за годом, день за днём, десятилетие за десятилетием. С тех пор, как пресно-памятный Ельцин издал закон, который запрещал чиновникам как бы то ни было вмешиваться в вопросы культуры ‒ только давайте деньги и пусть «художники» делают всё что хотят. И вот эта тенденция продолжается до сих пор, что грозит (и мы это все видим) упадок всей сферы культуры.
Последние 5 лет я был первым заместителем председателя общественного совета министерства культуры, и я просто видел этих людей, которые руководят культурой. Они говорят, что всё потрясающе, что в кино у нас идёт какое-то движение вверх, что стали какие-то прибыли приносить фильмы. Анализировав их работу на нашем общественном совете, я говорил – Вы создали за 7 лет 150 фильмов, а чем мы можем гордиться? Я профессионал, который занимается кино уже 60 лет, как режиссёр, драматург и актёр, могу назвать ну 5-6 фильмов за которые не стыдно. Это абсолютное предательство моими коллегами того, что мы наработали в прошлом веке. Где те вершины такие как Бондарчук, Шукшин, Андрей Тарковский, на фильмы которых заглядывался весь мир. Фильм Андрея Тарковского «Андрей Рублёв» (к которому я причастен) признан на западе в десятке лучших фильмов всех времён и народов.
А что сейчас? Сейчас идёт рыночное кино. Наш кинопрокат стал отделением американского кинопроката. Мои коллеги режиссёры почти все поголовно вожделеют получить эту жёлтую болванку под названием «Оскар», абсолютно девальвированную уже давно (уже всем понятно, чем они занимаются, особенно после того как ответственные люди этой премии приняли решение-закон о том, что в будущие годы могут туда попадать только фильмы о «голубых», «розовых», «трансвеститах», «трансгендерах» и прочих меньшинствах). Идёт деградация и она будет продолжаться, не смотря на то, что наш президент издал в 2014 году планетарного уровня указ «Об основах государственной культурной политики», о котором бывший министр Мединский говорил, что это ‒ Конституция для чиновников министерства культуры. Но я не вижу, чтобы они выполняли эту конституцию. Но они и не могут выполнять её, поскольку в стране вот уже 30 лет действует диктат вседозволенности, чиновники вообще боятся прикоснуться к художникам ‒ творите, что хотите. И сейчас они в новый закон о культуре, проект которого вышел из недр администрации президента (я почитал этот указ, и я вижу руку тех, кто писал этот указ ‒ это всё те же руководители так называемой культурной революции, которые считают, что должны цвести все цветы). Одному министру, которого я критиковал (фамилия его Швыдкой), я говорю ‒ зачем вы поддерживаете эти выставки, так называемой живописи современной, где куры гадят на голову Льва Толстого, а людей, приходящих в залы, кураторы выставки заставляют невольно топтать тексты Евангелия, проецируемые на пол? Зачем вы это поддерживаете? Он мне тогда ответил: «Должны цвести все цветы!». Я сказал ‒ «Но сорнякам то зачем помогать?».
И пока наш руководитель государства не примет очень важные законы, и может быть дума будущая очистится от балласта и туда придут люди нормальные, патриоты России, которые понимают куда всё катится, вот тогда быть может мы подвинем президента на то, чтобы он сделал вот что:
1) Вывел культуру, которая в сфере государственной поддержки из сферы рыночных отношений. Культура и рынок ‒ понятия не совместимы! Это абсолютно разные задачи: у культуры ‒ передавать грядущим поколениям всё самое лучшее, поднимать дух нации, а у рынка ‒ делать деньги, чем и занимается сейчас практически вся наша культура;
2) Бюджет министерства культуры должен быть увеличен до размера министерства обороны РФ, поскольку культура ‒ это главная оборона души! Потеряем душу ‒ потеряем государство!
3) (Швыдкой мне тогда говорил, что у нас отменена идеология, показывал мне пункт Конституции, что нет у нас теперь главенствующей идеологии). Но не может государство Российское жить без идеи. А идея то есть. Президент уже обозначил первый момент этой идеологии, национальной русской идеи ‒ это Патриотизм! Это важная составляющая. И надо вспомнить Ивана Ильина, который говорил: «Русская идея ‒ это идея сердца, идея любви!». Если мы дадим эту идею государства Российского, то быть может что-то произойдёт? Ведь люди, жившие на западе говорили: «Спасение России ‒ спасение Мира! Гибель России ‒ гибель Мира». Это не мы говорили, а те же самые прорицатель Кейси и Нострадамус и Ванга, и элита Запада об этом говорит, что спасение России ‒ это спасение Мира. Так вот если мы примем идеологию государства Российского, то спасётся не только Россия, а быть может и все люди на планете.
‒ Надо понимать, это мысли крайне глубокие. Но для того чтобы их понять, а тем более применять, как руководство к действию, надо, мягко говоря, над собой произвести очень серьёзную работу, а это не свойственно для многих людей, которые сегодня ну скажем, так сказать, входят в условный правящий класс в этом смысле, потому что механизмы и способы попадания туда, рекрутирование этой элиты, они, мягко говоря, к этим глубоким идеям никакого отношения не имели, но то что это нужно делать ‒ это точно!
Но вот ещё есть вопрос: Вы упомянули имена и фамилии действительно великих режиссёров, актёров из нашего советского прошлого, при всём таком неоднозначном отношении к нашему прошлому, Советский кинематограф ‒ это явление мировой культуры исторического масштаба, вне всякого сомнения! А вот люди такого масштаба в нынешнем поколении есть или нет? То есть не связано ли это было с теми историческими условиями, и теми (ну если хотите) испытаниями и страданиями, которые эти люди перенесли в своей жизни. То есть для того, чтобы стать великим режиссёром или актёром, надо пережить внутри себя что-то такое, как-то самому (если хотите) пострадать, для того чтобы в итоге выдать не́что, что действительно будет признано глубоким. А вот в нынешнее время вообще есть за что зацепиться? Или это можно формировать, делать, это надо искать, не является ли это свойством эпохи, эта мелкотравчатость и отсутствие масштабов?
‒ Это не свойство эпохи, это свойство тех, кто нами руководит и в области культуры и в области многих других вещей. Я как заместитель председателя общественного совета министерства культуры посетил отбор кадрового резерва минкультуры и посмотрел, кого же они хотят принимать в чиновники, которые будут нами руководить. Прошли около нас человек 30, я сидел просто приглядывался, а потом просто задал вопрос одной девушке лет 27ми, милая обаятельная. Простой вопрос: «Пожалуйста, назовите Русских поэтов XIX века?» ‒ И пауза… Долгая… ‒ Ужас в её глазах, столбняк и никакого ответа. Я задал этот вопрос ещё одному соискателю на роль чиновника минкультуры ‒ реакция точно такая же, никакого ответа.
‒ То есть даже Пушкина с Лермонтовым не назвали?
‒ Никого вообще! Ужас в глазах, не знаем, не понимаем. А третьему, который зашёл, задали вопрос: «Вы в каком отделе департамента хотите работать?» ‒ «Я, в иностранном!» ‒ «А почему?» ‒ «А я… А я хочу поездить!» Вот вам, что происходит ‒ эшелонированно идут те, кто не должен занимать эти посты.
‒ Ну то есть это, грубо говоря, рекрутирование элиты. Принципы подбора людей, которые должны эти вопросы решать, сформированы таким образом, что туда попадают те, кто культурой вообще заниматься не должен, может он должен быть бухгалтером или ещё кем-нибудь, но точно не заниматься культурой. Но ведь всё-таки эти же принципы кто-то формирует?
‒ Вот был вопрос, а есть ли те люди, из кого мы можем формировать эту духовную элиту? Ну конечно есть! То, чем занимается «Золотой Витязь» уже 30 лет, мы жили, выжили вопреки чиновникам, вопреки их скудным подачкам (другим давали сотни миллионов, а нам ‒ ну так, только чтобы показать, что они нам вообще дают, хоть что-то. А вдруг мы загнёмся).
Посещая минкультуры, я всегда поражался только одному ‒ вроде передо мной русский человек, чиновник, но почему такая скрытая русофобия? Почему такое презрение к своему национальному? Это огромный вопрос! Нужно просто менять на государственном уровне, на уровне президента РФ отношение к культуре и к назначению на посты министра тех людей, которые уважаемые нацией. Такие люди в прошлом были. Вот вы спросили, а есть ли сейчас? Да конечно есть! Мы создали славянский творческий союз, куда входят 11 000 членов из 15 стран славянского мира, лучшие режиссёры, драматурги России там, операторы, актёры и т.д. Они собраны, но они не востребованы нынешней идеологией вседозволенности.
‒ Обычно на это возражают ‒ Ну да, они талантливые, творческие люди, но они могут быть плохими управленцами. Они не умеют считать деньги, не умеют управлять.
‒ Ну можно взять рядом того, кто умеет считать деньги. Но эти люди, такие как допустим в прошлом ‒ Бондарчук, Распутин «Советь нации», сейчас есть эти люди ‒ Михалков… Можно назвать ещё десяток таких людей, доказавших жизнью своей преданность отечеству и культуре. Эти люди есть, только нужно бросить державный клич и выводить из тени на ведущие места в нашей культуре.
‒ То есть вопрос приоритетов, грубо говоря ‒ Человек глубоко понимающий эти вещи, задаёт ориентиры, цели, формирует принципы, а те, кто сегодня управляют, должны соответственно занимать, скажем, роль технических исполнителей. Цели и задачи впереди, а инструменты носят служебный характер. То есть, грубо говоря, поменять эти вещи местами?!
‒ Конечно!
Мы ведём очень важный разговор о культуре, поговорили о кадрах, в этом смысле фраза «кадры решают всё» действительно правильная, не зависимо от того, нравится тот, кто её произнёс или нет, но это действительно так! Вы сказали о проблемах отбора, о проблемах бюджета, и напрашиваются сразу два вопроса:
- Кто должен определять, что достойно, а что не достойно? Грубо говоря, цензура, да или нет? Какие-то худсоветы, пусть не в том виде, в котором они были, да или нет? И если да, то как? Как выстраивать процесс фильтрации культурного содержания?
- Кому давать деньги, на что и как это контролировать? Вы сами сказали, одна из главных проблем ‒ это раздача государственных денег, а значит денег налогоплательщиков, то есть народа на то, что если честно народу или не нужно или откровенно вредно.
‒ Хорошо, прежде всего давайте с вами подумаем. Вы упомянули слово цензура, которого очень боятся наши чиновники, потому что Ельцин приказал всем давать деньги, и пусть все растут, все цветы, и все сорняки. А что такое цензура? С греческого переводится, как «строгое суждение» и «взыскательная критика». Разве государство, которое действительно заботится о грядущих поколениях не имеет право на строгое суждение и взыскательную критику? Вспомните, что говорил А.С. Пушкин о цензуре: «Всякое христианское государство, под какой бы формой правления оно не существовало, должно обладать цензурой. Разве речь и рукопись не подлежат закону? Нельзя позволять проповедовать на площадях всем, кому что в голову взбредёт. И государство вправе остановить раздачу рукописи». Я бы ещё добавил и театр, и кино и всё прочее. Мы обязаны контролировать, и такие механизмы уже есть ‒ это общественные советы. Институт общественных советов, который ввёл наш президент во все ведомства министерства. Я отдал 5 лет жизни общественному совету при министерстве культуры. Но каково отношение чиновников к этому совету?
Когда мы поднимали вопросы, это именно мы (36 членов общественного совета) посмотрели антихристианскую провокацию в Новосибирске ‒ оперу «Тангейзер», выразили наше мнение об этой абсолютно бездарной постановке, провокационной, разжигающей межнациональную рознь, опираясь на наше мнение (а там были актёры, режиссёры, драматурги, писатели, ну то есть те, кто понимают, что такое культура), бывший премьер Мединский предложил директору театра убрать эти провокации. И если ещё кто-то ходит в зал на скучную постановку, пусть актёры играют. Но директор отказался. И тогда министр, на правах генерального продюсера от государства, уволил директора.
Такое же мы повторили с фильмом «Матильда», когда в общественный совет пришло 20 000 подписей против показа этого фильма. Тогда был председателем общественного совета, уважаемый мною человек, бывший зам. министра культуры Павел Анатольевич Пожигайло, который очень много делал для общественного совета ‒ был мотором этого общественного совета.
Мы в апреле месяце попросили министра Мединского показать нам этот фильм, он нам не показал этот фильм. В августе было подписано прокатное удостоверение, а в октябре уже должен был фильм выйти. Что было дальше? Мне позвонили из приёмной министра, что завтра 4 октября у Вас будет встреча с министром, Вам покажут фильм «Матильда». А что его показывать? Он уже выйдет. Показали нам фильм, в зале было 20 человек членов общественного совета. Окончился фильм, выходит министр перед нами, и говорит: «Мы не будем обсуждать фильм, мы обсудим тему отставки председателя общественного совета Павла Анатольевича Пожигайло, кто за?». Я тут же поднялся в зале, и говорю: «Подождите, как-то всё очень просто и быстро!». Вышел я к министру, встал рядом, хотел обратиться к залу. Он мне говорит: «Мы не будем обсуждать этот фильм!». Я говорю, тогда зачем Вы нас сюда позвали? «Мы не будем обсуждать фильм, кто за отставку председателя общественного совета?» И из 20ти ‒ 18 человек, друзья Павла Анатольевича (как он считал) подняли руки за отставку, один я поднял руку против.
Вот что происходит. Сейчас идёт борьба, как говорил Гоголь, сейчас идёт самый главный бой ‒ «Бой за душу человека!»
‒ Тогда и вопрос то мой остаётся актуальным, как создать ситуацию, при которой будет качественный отбор той продукции, которую можно и нужно финансировать, или наоборот надо тормозить?
Но второй вопрос ‒ что именно достойно финансирования со стороны государства и как за этими финансами следить? Потому что действительно, это даёт деньги, а это не даёт деньги, тогда можно вообще какую-нибудь откровенную мерзость запустить, и она будет давать деньги. Является ли это тем, что должно государство поощрять? В конце концов, мало ли что в этом мире есть, вопрос в том, что поощряется государством, а что нет?
‒ Прежде всего, вспомним, что создан волей президента институт общественного совета. Именно этот общественный совет и должен контролировать, потому что это мостик от гражданского общества к чиновникам, которых нужно контролировать.
Игнорируют чиновники это или нет? Я не знаю, как в других министерствах, но минкультуры относилось к этому крайне пренебрежительно, неуважительно. «Общественный совет болтается под ногами, чего они от нас просят?» Мы собираем экспертные советы, мы анализируем то, что поддерживается минкультуры.
Я в частности сделал анализ на коллегии минкультуры, говорю, что у вас поддержал экспертный совет департамента народного творчества, которым тогда руководила Апфельбаум Софья? И я припоминаю им, чему они давали ‒ пьесам, пропагандирующим однополую любовь между школьниками, откровенную русофобию, антипрезидентские выпады. И этому давались государственные деньги. Инсталляция фаллоса на Санкт-Петербургском мосту ‒ премия государственная… и т.д. Как это? Почему? Да потому что избраны такие эксперты и такие руководители департаментов, определённо настроенные. Именно Софья Апфельбаум приложила руку к тому, а потом уже завершили её оставшиеся работать в департаменте люди ‒ уничтожение государственного симфонического русского концертного оркестра «Баян» под руководством народного артиста СССР профессора Анатолия Ивановича Полетаева.
Я предупреждал министра Мединского, если вы уничтожите этот оркестр, история вам этого не простит. Окончилось тем, что этот департамент ‒ осколки, оставшиеся от прежнего руководства, подвели под уничтожение этого оркестра. Это ‒ государственное преступление! Кстати, Путин писал, обращаясь к министру, ещё бывшему, к Швыдкому, о сохранении и поддержке оркестра «Баян», они нарушили то, что ожидал президент.
‒ Николай Петрович, Вы много лет являетесь президентом кинофорума «Золотой Витязь» и скоро в Крыму он состоится, расскажите о его истории, сущности и что ожидает его в Крыму?
‒ С удовольствием, Сергей Александрович, нет для меня более важной и приятной темы.
Когда мы делали первый наш кинофорум, отливали по наитию колокол и, не зная, как делаются формы, я и не думал, что будет и второй форум. Но зрители пришедшие в зал в 1992 году потребовали, чтобы мы продолжали работу. Мы начали продолжать и живём 30 лет.
22 мая мы открываем 30й юбилейный международный кинофорум «Золотой Витязь» в Севастополе. Мы подарили наш кинофорум Севастополю 7 лет назад, как только он вернулся в родную гавань. Это праздник огромный должен был бы быть. Я просил министра культуры ‒ прибавьте пожалуйста финансирование, потому что невозможно на эти 4,5 миллиона пригласить 25 стран мира и 200 фильмов показать. Ответили ‒ нет, не можем прибавить! А сейчас я узнал, что и Севастополь хочет урезать у нас 3 миллиона, и тогда вообще я не знаю, как дальше продолжать. Приехало бы много люде, но я вынужден сейчас ограничивать. Но праздник всё равно будет, мы покажем 200 фильмов людям из 25 стран. Но самое главное, что нам «Золотому Витязю» удалось и это оправдание всей моей жизни:
- Указ президента «об основах государственной культурной политики», подписанный им в 2014 году. К этому имеет прямое отношение «Золотой Витязь», это нам удалось через патриарха нашего довести наше мнение, что нужна стратегия государственной культурной политики, её не было. И президент подписал этот указ, это то, что нам удалось, и я уже могу, так сказать, быть счастлив, что хотя бы это мне в жизни удалось.
- Удалось создать ‒ я увидел это на кинофестивале в Одинбурге с фильмами Андрея Тарковского, там не только кинофестиваль, но там и театры приезжают, выставки показываются, оркестры приезжают. И я подумал, почему бы нам здесь в Росси не сделать. И вот уже 12 лет в стране действует международный славянский форум искусств «Золотой Витязь» и мы проводим за год не только кино форум, но и театральный форум под руководством Юрия Соломина, и музыкальный форум под руководством нашего великого дирижёра Владимира Федосеева, и литературный форум, где был председателем Распутин Валентин Григорьевич, и прекраснейший наш писатель Крупин, и живописный форум, где почётный председатель самый великий русский художник ныне живущий Александр Шилов.
Я попытался собрать, консолидировать усилия позитивных деятелей культуры планеты и это удавалось вопреки русофобии, окружающей это движение «Золотой Витязь».
‒ А всё-таки немножко об идеологии кинофорума, по какому принципу отбираются фильмы, чему больше уделяется внимание? Вы здесь негативно упомянули «Оскар», будем считать, что «Золотой Витязь» его антагонист, надеюсь у него со временем будет столько же известности как минимум. Какова идеология самого этого форума?
‒ 30 лет тому назад, когда распадался союз на глазах, когда я лежал ночью, однажды, и думал, ну что, этот актёр повесился, этот извозом занимается, этот ресторан открыл, а ты что будешь делать? У тебя трое детей (сейчас у меня пятеро и шесть внуков). Что ты будешь делать? На что жить? Штат актёрский закрыт, денег никаких, на МосФильме делается один фильм, и он не со мною, а не 80 фильмов, как это делалось раньше.
И тогда вдруг в голову мне, как антенно-принимающей стороне от господа, входит в сознание мысль ‒ нужно сделать кинофестиваль, попробовать собрать позитивные силы. Как назвать? Тут же приходит образ (я хотел, чтобы это было по-русски, мощно, сильно, непобедимо) ‒ «Витязь», дальше тут же ‒ «Золотой Витязь». Нужен девиз, и тут же приходит девиз, и это ответ на Ваш вопрос, как мы отбираем фильмы. А отбираем их мы согласно девизу, который гласит уже 30 лет: «За нравственные идеалы, за возвышение души человека!» Это то, чем должно заниматься подлинное искусство, это то, что я унаследовал от моих учителей ‒ от Тарковского, Мартвинова, Орлова и Морецкого, все, с кем я играл на сцене и в кино. Вот этим мы и должны заниматься, этим мы и занимаемся.
‒ Это такая редкая, если не единственная альтернатива подходу, которая зиждется на двух вещах:
- Это деньги;
- Это соответствие глобальной системе псевдо-ценностей, якобы новых ценностей, вся эта толерантность, извращение, псевдо-демократизм, борьба за какое-то псевдо-равенство и т.д.
То есть эти два принципа лежат в основе того, какая кинопродукция или театральная продукция вообще раскручивается, и в этом смысле Россия просто стала заложницей этой мировой тенденции, чьи агенты влияния на самом деле в значительной степени влияния определяют культурную повестку дня, не везде, не во всём, но во многом. И Ваш «Золотой Витязь» по большому счёту ‒ это некая альтернатива, можно сказать даже отдушина, которая совершенно осознанно противопоставляет себя именно этим вещам.
‒ Вы назвали нас антагонистами этой болванки «Оскар». Я не считаю нас антагонистами. Одному учителю задали вопрос: «Учитель, что делать, если в этом мире такая мощная линия зла? Как с ней бороться? Как быть антагонистом?» Он ответил ‒ «Ну впрямую-то не надо бороться. Надо над этой линией зла проводить ещё более мощную линию ‒ добра!» Вот это то, чем занимается «Золотой Витязь», мы не антагонисты, за нами правда, за нами истина, нас поддерживают миллионы в нашей стране, они ждут того, что и государство наконец-то стряхнёт с себя всю эту нечисть, и примет идеологию ясную, которую хочет, чтобы обрело государство, вся страна. А не хотят ‒ только малая часть, какие-то проценты, один процент, он против будет. Но когда дьяволу прищемит хвост, он естественно завизжит. Но мы потерпим этот визг, ради того, чтобы грядущее поколение были достойными.
‒ Ещё вопрос, Вы говорите 25 стран мира, как эти фильмы попадают на фестиваль, каким образом? Потому что и Оскар то тоже не всегда был таким, как сейчас. То есть вообще, нормальные то люди в мире искусства остались?
‒ Да конечно остались и их большинство, но они не нужны рынку абсолютно! Как попадают фильмы? Слава богу, я, как разведчик Зорги, собрал по всему миру экспертов, и они для нас отбирают фильмы. Самые достойные деятели кино здесь в России, Украине, Беларусии, Сербии, Болгарии, Польши и т.д. Прочие фильмы мы отлавливаем.
Кстати, за все 30 лет, я допустил только 2 американских фильма одного режиссёра Мела Гибсона ‒ это «Страсти Христовы» и «Апокалипсис». Вот только эти два фильма, всё прочее я не принимал принципиально ‒ у нас другой путь.
‒ Надеюсь, что предстоящий в Севастополе 22 мая международный кинофорум «Золотой Витязь» будет таким же интересным и успешным.
‒ Окончу я тем, что было сказано Сербским воеводой Пашичем, когда в 1914 году Сербию подвели на очередную грань полного уничтожения, он так сказал: «Нам нет спасения. Мы победим. У нас нет выхода. Храни господь Россию»
(Передача «Традиции» Сергея Александровича Михеева от 15.05.2021)